Как уже сообщалось, в вину тренеру вменяется то, что в 2002 - 2003 годах он не платил налоги в голландскую казну на том основании, что официально проживал в Бельгии, хотя, как выяснилось позже, на территории этой страны фактически не находился. Известно и название бельгийской деревни, где якобы жил Хиддинк: Ахель. Правда, найти ее на карте королевства очень сложно - в Ахель даже не ведет железная дорога. Тем не менее корреспондент "СЭ" связался с властями деревушки. Они, правда, отказались назвать адрес коттеджа, который снимал тренер российской сборной, зато рассказали, что в Ахеле зарегистрировано 13 600 человек и 3500 из них - подданные Голландии!
Причина, по которой они выбрали деревню в качестве официального местожительства, все та же: налоги. Они в Бельгии и впрямь привлекательны. Настолько, что уже через неделю после окончания ЧМ-2002 Хиддинку позвонил его советник Симон ван ден Бомен и предложил снять дом в Ахеле. Тренер недолго думая выбор одобрил. Во-первых, от Ахеля до Эйндховена, где он собирался работать с ПСВ, всего 25 километров. А во-вторых, и это главное, вместо 1 462 000 евро, которые Хиддинк должен был заплатить голландцам со своих доходов в Корее, бельгийская казна готова была довольствоваться 219 000. Разница, как видите, существенная.
Зарегистрировавшись в Ахеле, Хиддинк даже выписал туда несколько голландских журналов. Правда, как по бельгийскому, так и по голландскому законодательству быть прописанным в стране мало - там нужно еще и ночевать. Но в доме у Хиддинка даже не было мебели. Как рассказал он сам, от переезда в Бельгию отказалась его супруга. "Мне фактически предстоял выбор между Элизабет и Ахелем", - процитировал на суде слова тренера прокурор Лос.
Как рассказали мне голландские коллеги, налоговый трюк, подобный тому, что пытался провернуть Хиддинк с подачи своего бухгалтера, в Стране тюльпанов весьма популярен и в принципе безопасен: риск того, что тебя все-таки поймают за руку налоговики, невелик. Но Хиддинку не повезло. Кто бы мог подумать, что одному из фанатов ПСВ придет в голову пожаловаться телеканалу RTL на то, что главный тренер его любимой команды слишком много времени проводит в Амстердаме, где базируется "Аякс", извечный соперник эйндховенцев? И что на эту программу обратит внимание кто-то из госчиновников? Несколько дней спустя Фонс Спорен, теперь уже бывший финансовый директор ПСВ, в разговоре с ван ден Боменом выразил обеспокоенность в связи с ситуацией, которая начала складываться вокруг Хиддинка. "Зачем вы снимаете дом в Бельгии, если Гус все время проводит в Амстердаме?" - удивлялся Спорен. Финансовый директор не знал, что его разговоры уже долгое время прослушивались полицией, подозревавшей его в педофилии.
Эти две случайности и сыграли роковую роль для Хиддинка. Налоговые службы взялись за него всерьез - вплоть до прослушивания телефонных разговоров, проверки электронной почты и отслеживания передвижений подозреваемого. К расследованию было подключено около 50 сотрудников налогового ведомства.
В итоге, как мы знаем, дело было доведено до суда, где на последнем заседании прокурор потребовал для Хиддинка лишения свободы сроком на десять месяцев. Многое в судьбе рулевого российской сборной теперь зависит от того, насколько на судей подействуют аргументы, изложенные на вчерашнем заседании одним из его адвокатов Яном Лелифилдом.
Опыт показывает: когда спортсмен или тренер судятся с налоговиками, вверх чаще всего берут последние. Но наказание, как правило, ограничивается денежным штрафом. Исключение составило дело немца Бориса Беккера, которому немецкие власти в свое время дали два года условно. Правда, легендарный теннисист налоговые службы обманывал девять лет, указывая в декларации адрес в Монако, в то время как Хиддинк "прожил" в Ахеле намного меньше. Вчера в 11.30 по московскому времени началось слушание аргументов защиты Хиддинка, который присутствовал на судебном заседании, сообщили корреспонденту "СЭ" Александру БОБРОВУ коллеги из Algemeen Dagblad. Естественно, адвокаты главного тренера российской сборной не согласились с мнением обвинения и предоставили свои доводы. Заседание получилось весьма долгим: предполагалось, что оно продолжится сегодня. А приговор будет вынесен 27 февраля.
