Реальная история из сети о
предопределенности
Последовательность событий этой истории восстановлена следствием, которое проводило судебно-медицинскую экспертизу и опрос свидетелей.
У нас в деревне есть приличный такой кирпичный дом, в котором живут муж с женой. Муж нормальный мужик, мало пьющий, машину не водит. Жена возит его из Москвы, в Москву – то есть, они все время вместе. Обоим под пятьдесят или чуть за. И вот жена мужика попадает в больницу. И мужик возвращается домой один. На автобусе (потому что сам машину не водит). Автобус останавливается прямо около шлагбаума, которым закрыта наша улица – оттуда ему до дома четыре двора (120 метров).
Но в этот раз автобус почему-то не остановился у шлагбаума и проехал чуть дальше, до другой остановки. Ну, мужик сошел там, купил в магазине батон хлеба и пошел – ему надо было пройти метров 500, но с другой стороны, не с той, с которой бы он пошел, если бы автобус остановился где надо. И вот он идет там, мимо одного из дворов (мимо которого он бы не прошел, если бы автобус остановился где надо). Там чистит снег домработник хозяина этого двора, всем нам хорошо известный чувак, к которому все с уважением. И вот наш мужик проходит мимо этого домработника, и вдруг из двора выходит хозяин – чтобы посмотреть, как домработник снег чистит. Хозяин этот на улице у нас появляется крайне редко, поскольку он обычно сидит у себя в доме и пьет. Он алкоголик, причем уже в серьезной стадии – с мучительной абстиненцией. Я это знаю, поскольку его двор граничит с моим и он периодически является к нам часов в пять утра трясущийся с просьбой налить (надо чтобы вы все понимали – это не синяк из подворотни, у этого человека дом за полмиллиона долларов с собственной газовой электростанцией, но просто так бывает в жизни). Ну вот, этот мой сосед антисоциален и на улицу не выходит. Как вдруг он вышел – посмотреть, как чистят снег. И на тебе – мимо идет наш мужик с батоном. И мой сосед мужику, разумеется, говорит: А заходи ко мне, посмотришь, как я живу. А то вроде рядом живем, а ты у меня никогда не был. Ну и выпьем, конечно.
У нашего мужика, напоминаю, жена в больнице. Жена, с которой он всегда вместе. Ну, то есть, один вечер такой как бы свободы, чувство давно незнакомое – ну почему не зайти-то? Не выпить? И он зашел. И они, разумеется, выпили. Ну то есть, если бы сосед не вышел именно в этот момент на улицу (а это событие редкое) – наш мужик не полеш бы с ним выпивать.
И вот спустя некоторое время наш мужик говорит соседу, что уже пора, что скоро его вырубит. Он выходит от соседа и направляется к себе домой. Идти ему те же четыре двора, только несколько с другой стороны – 120 метров. Он их благополучно проходит, заходит в свой двор, открывает дом, включает свет, снимает дом с сигнализации (! – у ментов все ходы записаны), идет на кухню и вдруг понимает, что забыл батон хлеба у соседа.
Тогда наш мужик выходит из дома и идет назад, к соседу. Забирает у него батон хлеба и идет назад. И, видимо, этого времени возвращения к соседу и назад его организму хватило, чтобы окончательно принять в себя весь выпитый алкоголь. Мужик входит в свой двор, доходит до крыльца дома и тут его вырубает. Если бы не забытый батон – он бы просто уснул дома. Если бы автобус не проехал дальше – он бы не купил этот батон. И не прошел бы мимо соседа.
В общем, наш мужик падает на снег. И засыпает. И замерзает насмерть.
Вскрытие показало, что никаких сердечных приступов, никаких инсультов – ничего. Он умер от переохлаждения. С батоном в руках.
В пятницу вечером. На крыльце собственного дома, до которого он уже дошел, но из которого снова ушел. Когда вокруг в каждом (в каждом!
из наших 12 домов были люди.
Никакая литература такого не придумает.
Тут не захочешь – уверуешь.