Белла, как, ты не знаешь Лермонтова?
Так я тебе расскажу.
Давным-давно в снежной пустыне Кара-Калпакии на берегу Оральского моря в деревне Тарханы(штат Юта) жил был мальчик Миша. Жил с бабушкой своей. Ну не "жил" с ней, а просто жил. Безотцовщина. Папа его страшным бабником был. Трахал всех, даже крепостных девок. Ну и бросил семью. По велению не разума но члена.
Болезненный и инфантильный был мальчик Миша. Еще в мокром детстве начал стишки писать, влюблялся сильно, даже в кузин. А поскольку его 3,14-страдания не находили взаимности - стал паренек злым и замкнутым (как и все онанисты-одиночки, бледные и со взором горящим).
Умная бабушка (властная старушенция была) послала его в армию. Судьба - индюшка: по окончании бурсы послали Мишу в Чечню. Бойня и мясорубка уже тогда там была. Кавказ пондравился Мишке. Большие горы, смелые люди. Ему всегда импонировало все большое, необычно лихое. Но только ведь опасно, стреляють сцуки-мцыри. Ну бабулька его через знакомого военкома выхлопотала Мишаньке перевод в Беларусь. Приехал Миша для дальнейшего прохождения службы в полк злым и задумчивым. Надул щеки - мол ветеран чеченский. Важный такой. На балах все водку пьють и женщын щупают, а Михон сядет в углу и на салфетках эпиграммы в стишках строчит на присутствующих и рассылает по кругу. Прикалывается. Ну даже издевается. Особенно над настоящими мужиками, ну которых бабы любят.
Вобщем злым был Михаил. Желчным.
Ну и по сей причине и помер. Встретил как-то бывшего сокурсника - отставного майОра Мартынова (хороший мужик, честный до наивности, любимец умных дам, ну типа как Dudu, помер бедняга на чужбине потом).
Ну начал Михаил Юрьевич друга высмеивать и сплетни о нем распускать. Мартынов ему: Обломись, братан, ну чо тебе не хватает? Ну сними ты себе девушку какую, ну хватит в параше дрочить!
А Мишка пуще прежнего эпиграммы строчит на него, грязные сплетни выдает народу. Мартынов уже серьезно предупреждал, мол уймись. А Мише только в кайф угрозы.
Ну вобщем убил на дуэли Мартынов Лермонтова. Лицемерное общество осудило, мол великого поэта порешил. Пришлось Мартынову доживать свой век в Париже. Но когда назойливые соотечественники находили его и упрекали в убийстве гордого русского поэта - отвечал коротко: А я бы его и без дуэли убил бы, гавно человек был.