Стихи о любви, часть 2.
- Автор темы root
- Дата начала
...незамутнённая романтика..немного переделанная ..сопли с сахаром....но..от души ..
Ты знаешь, однажды, приедет к тебе
Твой рыцарь отважный на белом коне
С победой и славой, с улыбкой усталой
Любовь моя, жизнь моя, грусть моя
Ты знаешь как труден сей путь и суров
Он скуден друзьями и полон врагов
И вся та отрада, вся честь и награда
Лишь любовь твоя жизнь моя, грусть моя
А утром прохладным, он крикнет:"Коня!.."
И снова надолго покинет тебя
Скажи:"Не пора, ещё час до утра
Ты любовь моя, жизнь моя, грусть моя
Отдохни мой родной, от тревоги дневной,
От горячих дорог, тяжких битв и невзгод
Я тебя ждала столько долгих дней
Дай мне отдохнуть на груди твоей"
Ты знаешь, однажды, приедет к тебе
Твой рыцарь отважный на белом коне
С победой и славой, с улыбкой усталой
Любовь моя, жизнь моя, грусть моя
Ты знаешь как труден сей путь и суров
Он скуден друзьями и полон врагов
И вся та отрада, вся честь и награда
Лишь любовь твоя жизнь моя, грусть моя
А утром прохладным, он крикнет:"Коня!.."
И снова надолго покинет тебя
Скажи:"Не пора, ещё час до утра
Ты любовь моя, жизнь моя, грусть моя
Отдохни мой родной, от тревоги дневной,
От горячих дорог, тяжких битв и невзгод
Я тебя ждала столько долгих дней
Дай мне отдохнуть на груди твоей"
Проведи меня переулками,
Взявши за руки, будто хворую.
Подворотни глухие, гулкие,
Словно рубище, будут впору мне.
Исцели меня - безупречную,
От тревог и укора жгучего,
Для тебя буду самой нежною,
Самой верною, самой лучшею.
Успокой меня строчкой тающей,
Чтоб кончалась не многоточием.
Запрети играть в нападающих,
Не поверь в мои междустрочия.
Обними меня – будто первую,
Убеди меня, что я сильная,
Исцели меня от неверия,
От тоски, беды, боли, или мне
Заклинать ли шаманством, святостью
Тайной Вечери, волхвованием –
Защити меня от предательства,
Сбереги меня от незнания.
Дрожь в губах уйму, в сердце звонница
Колокольная - на прощение.
Защити меня от бессонницы,
Заверши моё обращение.
Взявши за руки, будто хворую.
Подворотни глухие, гулкие,
Словно рубище, будут впору мне.
Исцели меня - безупречную,
От тревог и укора жгучего,
Для тебя буду самой нежною,
Самой верною, самой лучшею.
Успокой меня строчкой тающей,
Чтоб кончалась не многоточием.
Запрети играть в нападающих,
Не поверь в мои междустрочия.
Обними меня – будто первую,
Убеди меня, что я сильная,
Исцели меня от неверия,
От тоски, беды, боли, или мне
Заклинать ли шаманством, святостью
Тайной Вечери, волхвованием –
Защити меня от предательства,
Сбереги меня от незнания.
Дрожь в губах уйму, в сердце звонница
Колокольная - на прощение.
Защити меня от бессонницы,
Заверши моё обращение.
Хочется взять тебя за руку и убежать
В лето – свободными, легкими, как мотыльки, –
В запахи кашки и донника, в солнечный жар,
В шорох кузнечиков, в яркие блики реки.
Хочется долго смотреть на тебя, целовать
И улыбаться тебе без особых причин,
Пусть беззаботным узором ложатся слова –
Или, друг друга читая без слов, помолчим.
Хочется вместе лениво потягивать сок,
Верить в хорошее, знать благосклонность планид...
Эти желания – летний, особенный сорт,
Хочется, хочется, чтобы сбывались они...
В лето – свободными, легкими, как мотыльки, –
В запахи кашки и донника, в солнечный жар,
В шорох кузнечиков, в яркие блики реки.
Хочется долго смотреть на тебя, целовать
И улыбаться тебе без особых причин,
Пусть беззаботным узором ложатся слова –
Или, друг друга читая без слов, помолчим.
Хочется вместе лениво потягивать сок,
Верить в хорошее, знать благосклонность планид...
Эти желания – летний, особенный сорт,
Хочется, хочется, чтобы сбывались они...
У. Шекспир
Мои глаза в тебя не влюблены -
Они твои пороки видят ясно.
А сердце ни одной твоей вины
Не видит и с глазами не согласно.
Мой слух твоя не услаждает речь.
Твой голос, взор и рук твоих касанье,
Прельщая, не могли меня увлечь
На праздник слуха, зренья, осязанья.
И все же внешним чувствам не дано -
Ни всем пяти, ни каждому отдельно -
Уверить сердце бедное одно,
Что это рабство для него смертельно.
В своем несчастье одному я рад,
Что ты - мой грех и ты - мой вечный ад.
Мои глаза в тебя не влюблены -
Они твои пороки видят ясно.
А сердце ни одной твоей вины
Не видит и с глазами не согласно.
Мой слух твоя не услаждает речь.
Твой голос, взор и рук твоих касанье,
Прельщая, не могли меня увлечь
На праздник слуха, зренья, осязанья.
И все же внешним чувствам не дано -
Ни всем пяти, ни каждому отдельно -
Уверить сердце бедное одно,
Что это рабство для него смертельно.
В своем несчастье одному я рад,
Что ты - мой грех и ты - мой вечный ад.
Прощание. Прощение.
Вот и всё. Небо на две половинки разрезано,
линия четкая размывается ветром,
а я пакую улыбки в конверты,
и дожидаюсь нового лета.
Помнится: светлое здание
аэропорта,
знание,
что расставание - это не долго,
и обещания,
которым, я знаю, цена - ноль,
это прощание. Прощение.
всё это роль.
вот опять. Тонкие ленточки, бусинки
узеньких красных браслетов и фотографии,
и с именами опять какая-то путаница,
а из наших имен вновь - эпитафия.
холодно. Тяжелый гранит
парапетов,
манит,
и тянет к себе это лето.
да, я знаю,
невозможно: to be continuied,
всё это правильно...
вот такая картина.
стрелки часов мерно движутся к полуночи,
страшное время память в себе прячет,
я не велю вспоминать, ну а давай лучше,
тихо мечтать, что всё бывает иначе.
целое небо и целая жизнь,
поровну.
миражи?
и я отвечу - может быть.
а в душе вдруг зазвучит
колокол,
просто: весна, дожди,
холодно...
Вот и всё. Небо на две половинки разрезано,
линия четкая размывается ветром,
а я пакую улыбки в конверты,
и дожидаюсь нового лета.
Помнится: светлое здание
аэропорта,
знание,
что расставание - это не долго,
и обещания,
которым, я знаю, цена - ноль,
это прощание. Прощение.
всё это роль.
вот опять. Тонкие ленточки, бусинки
узеньких красных браслетов и фотографии,
и с именами опять какая-то путаница,
а из наших имен вновь - эпитафия.
холодно. Тяжелый гранит
парапетов,
манит,
и тянет к себе это лето.
да, я знаю,
невозможно: to be continuied,
всё это правильно...
вот такая картина.
стрелки часов мерно движутся к полуночи,
страшное время память в себе прячет,
я не велю вспоминать, ну а давай лучше,
тихо мечтать, что всё бывает иначе.
целое небо и целая жизнь,
поровну.
миражи?
и я отвечу - может быть.
а в душе вдруг зазвучит
колокол,
просто: весна, дожди,
холодно...
Можешь кольца мне дарить и цветы,
Можешь вовсе перестать замечать,
Строить замки из песка, жечь мосты,
Говорить о пустяках и молчать...
Можешь яблоки любить или квас,
Можешь хокку понимать или нет,
Можешь рок-н-ролл играть или джаз
Или даже поэтом быть...
Можешь лилии дарить или лён,
Можешь звать меня «ма шер» и «балда»,
Врать о том, что ты безумно влюблён
И о том, что не любил никогда...
Можешь есть омлет с ножом или без,
Можешь Бродского читать и Дюма...
Все равно я не признаюсь тебе
В том, что... да, я от тебя без ума....
Можешь вовсе перестать замечать,
Строить замки из песка, жечь мосты,
Говорить о пустяках и молчать...
Можешь яблоки любить или квас,
Можешь хокку понимать или нет,
Можешь рок-н-ролл играть или джаз
Или даже поэтом быть...
Можешь лилии дарить или лён,
Можешь звать меня «ма шер» и «балда»,
Врать о том, что ты безумно влюблён
И о том, что не любил никогда...
Можешь есть омлет с ножом или без,
Можешь Бродского читать и Дюма...
Все равно я не признаюсь тебе
В том, что... да, я от тебя без ума....
Милый мой, в пересеченьях мыслей
И в сетях превратностей судьбы
Трудно путешествовать по жизни
Освященным светлым словом – мы.
И читать соблазны в каждом взгляде
И вдыхать мечты запретный грех
Обходить и думать о награде –
Хоть украдкой видеться при всех,
И ловить движения, дыханье,
И бояться взгляд остановить
На тебе. Мой милый, я другая
Нынче… но все та же нить
Держит крепко и не отпускает
Я желаю и люблю сильней.
Только не хватает пониманья
Будет что?...
и будет ли больней...
И в сетях превратностей судьбы
Трудно путешествовать по жизни
Освященным светлым словом – мы.
И читать соблазны в каждом взгляде
И вдыхать мечты запретный грех
Обходить и думать о награде –
Хоть украдкой видеться при всех,
И ловить движения, дыханье,
И бояться взгляд остановить
На тебе. Мой милый, я другая
Нынче… но все та же нить
Держит крепко и не отпускает
Я желаю и люблю сильней.
Только не хватает пониманья
Будет что?...
и будет ли больней...
Никогда ни о чем не жалейте вдогонку
Если все что случилось, нельзя изменить
Как записку из прошлого,боль свою скомкав,
с этим прошлым порвите непрочную нить.
Никогда не жалейте о том что случилось,
иль о том, что не может случиться уже
лишь бы озеро вашей души не мутилось
да надежды как птицы парили в душе.
Никогда не жалейте своего вы участия,
даже если за все вам усмешка в ответ
кто-то в гении выбился, кто-то в начальство,
не жалейте, что вам не досталось их бед.
Никогда, никогда ни о чем не жалейте,
поздно начали вы или рано ушли
кто-то пусть гениально играет на флейте,
но ведь песни берет он из вашей души.
Никогда, никогда ни о чем не жалейте
ни потерянных дней, ни сгоревшей души
пусть другой гениально играет на флейте
но еще гениальнее слушали вы...
Если все что случилось, нельзя изменить
Как записку из прошлого,боль свою скомкав,
с этим прошлым порвите непрочную нить.
Никогда не жалейте о том что случилось,
иль о том, что не может случиться уже
лишь бы озеро вашей души не мутилось
да надежды как птицы парили в душе.
Никогда не жалейте своего вы участия,
даже если за все вам усмешка в ответ
кто-то в гении выбился, кто-то в начальство,
не жалейте, что вам не досталось их бед.
Никогда, никогда ни о чем не жалейте,
поздно начали вы или рано ушли
кто-то пусть гениально играет на флейте,
но ведь песни берет он из вашей души.
Никогда, никогда ни о чем не жалейте
ни потерянных дней, ни сгоревшей души
пусть другой гениально играет на флейте
но еще гениальнее слушали вы...
Милый голос, теплота руки.
Вот и все. Наука и законы,
Александры и Наполеоны —
Все это такие пустяки!
Милый голос, чуточку усталый,
И улыбка тихая во мгле.
Чтобы быть счастливым на земле,
Сердцу надо до смешного мало —
Пусть же разорвут меня на части
И на всех соборах проклянут
За нечеловеческое счастье
Этих изумительных минут.
Милый голос, теплота руки…
Вот и всё: моря и океаны,
Города, пустыни, царства, страны,
Это все -- такие пустяки.
Милый голос, теплоты руки.
Вот и все. Наука и законы,
Александры и Наполеоны —
Все это такие пустяки!
Милый голос, чуточку усталый,
И улыбка тихая во мгле.
Чтобы быть счастливым на земле,
Сердцу надо до смешного мало —
Пусть же разорвут меня на части
И на всех соборах проклянут
За нечеловеческое счастье
Этих изумительных минут.
Милый голос, теплота руки…
Вот и всё: моря и океаны,
Города, пустыни, царства, страны,
Это все -- такие пустяки.
Милый голос, теплоты руки.
Что бы там ни уходило -
безвозвратно, в никуда,
раз уходит - значит, было.
Было - это навсегда...
Навсегда в твоем кармане
Нэцка нежности моей,
Ты потрешь её, и станет
Мне теплей... теплей-теплей
Я тебя - почти увижу,
Оглянувшись, как зверёк.
Тише, тише, тише, тише!
Отчего так сердце ёк...
Но укол мгновенной боли -
Не большая счастью дань.
Здравствуй, милая! Тепло ли?
Здравствуй, милый! Очень. Да...
И откроется, как важно -
то, что было и прошло,
то, что было БЫ, и даже
то, чего быть - не могло...
безвозвратно, в никуда,
раз уходит - значит, было.
Было - это навсегда...
Навсегда в твоем кармане
Нэцка нежности моей,
Ты потрешь её, и станет
Мне теплей... теплей-теплей
Я тебя - почти увижу,
Оглянувшись, как зверёк.
Тише, тише, тише, тише!
Отчего так сердце ёк...
Но укол мгновенной боли -
Не большая счастью дань.
Здравствуй, милая! Тепло ли?
Здравствуй, милый! Очень. Да...
И откроется, как важно -
то, что было и прошло,
то, что было БЫ, и даже
то, чего быть - не могло...
прислонившись щекой к аллюминиевой ручке зонта,
на секунду замедлить разбег и приостановиться,
не спешить ни к кому, ни зачем и уже никуда,
просто в луже стальной, незнакомкой чужой отразиться.
и заметить в разлившемся зеркале осени лик
и морщинок круги разглядеть на поверхности гладкой,
лист зелёный, шурша, к босоножке влюблённо приник,
пожелтеет и он, унесённый осеннею лаской.
мимо фары машин, мимо брызги и шёпот колёс,
мимо стайки зонтов разнополых: в горошек и в клетку,
а каблук тонкой шпилькой к податливой луже прирос,
раздавив невзначай обронённой “Любви” этикетку...
на секунду замедлить разбег и приостановиться,
не спешить ни к кому, ни зачем и уже никуда,
просто в луже стальной, незнакомкой чужой отразиться.
и заметить в разлившемся зеркале осени лик
и морщинок круги разглядеть на поверхности гладкой,
лист зелёный, шурша, к босоножке влюблённо приник,
пожелтеет и он, унесённый осеннею лаской.
мимо фары машин, мимо брызги и шёпот колёс,
мимо стайки зонтов разнополых: в горошек и в клетку,
а каблук тонкой шпилькой к податливой луже прирос,
раздавив невзначай обронённой “Любви” этикетку...
Я водой дождевою наполню бездонный сосуд
И цветы засушу, что на память ты мне подарил
Пусть ветра перемен все вчерашние сны унесут
Я хочу вспоминать,что меня ты когда-то любил.
Я хочу вспоминать, что меня ты однажды согрел,
Было холодно мне, хрупкой льдинкой застыла душа.
Ты стоял и молчал, мне казалось ты просто не смел
Ни коснуться меня, ни спросить, просто мог ты дышать.
Ты меня понимал с полувздоха и до глубины
И пугал меня тем, как легко мои мысли читал.
Ты со мной посмотрел все мои разноцветные сны.
Был со мной на луне и в просторах вселенских летал.
Ты сушил мои волосы вечером после дождя,
А на утро вплетал в них фиалки и стебли травы.
Было все как обычно в тот день, когда ты уходя
Вдруг сказал,что с тобой мы не встретимся больше,увы.
Я тебя не просила остаться и слез не лила,
Не пыталась понять и совсем не пыталась забыть,
Я осмелилась жить так как прежде жила
До того, как однажды меня научил ты любить...
И цветы засушу, что на память ты мне подарил
Пусть ветра перемен все вчерашние сны унесут
Я хочу вспоминать,что меня ты когда-то любил.
Я хочу вспоминать, что меня ты однажды согрел,
Было холодно мне, хрупкой льдинкой застыла душа.
Ты стоял и молчал, мне казалось ты просто не смел
Ни коснуться меня, ни спросить, просто мог ты дышать.
Ты меня понимал с полувздоха и до глубины
И пугал меня тем, как легко мои мысли читал.
Ты со мной посмотрел все мои разноцветные сны.
Был со мной на луне и в просторах вселенских летал.
Ты сушил мои волосы вечером после дождя,
А на утро вплетал в них фиалки и стебли травы.
Было все как обычно в тот день, когда ты уходя
Вдруг сказал,что с тобой мы не встретимся больше,увы.
Я тебя не просила остаться и слез не лила,
Не пыталась понять и совсем не пыталась забыть,
Я осмелилась жить так как прежде жила
До того, как однажды меня научил ты любить...
...и будет дождь ночами слёзы лить,
а после солнце - целовать вершины.
на кухне будешь чай (как прежде) пить
уже с другим (единственным) мужчиной...
и будешь думать - Боже, как могла
других... с другими... (как непостижимо)
других... с другими... (всплеска рук петля
сомкнется перепуганной пружиной).
а после - вновь польётся болтовня
по всем любовно-жанровым законам...
...пройдёт и у тебя. и у меня...
(...как взгляд, вдогонку брошенный с балкона...)
а после солнце - целовать вершины.
на кухне будешь чай (как прежде) пить
уже с другим (единственным) мужчиной...
и будешь думать - Боже, как могла
других... с другими... (как непостижимо)
других... с другими... (всплеска рук петля
сомкнется перепуганной пружиной).
а после - вновь польётся болтовня
по всем любовно-жанровым законам...
...пройдёт и у тебя. и у меня...
(...как взгляд, вдогонку брошенный с балкона...)
Люди как люди. Живём – как боги,
Люками затыкая истоки,
Стены возводим, строим пороги,
Изобретаем рамки и сроки.
Кто-то давит на романтичность,
Кто-то ударился в самокритичность.
Не претендуя на необычность,
В каждом предполагается личность.
Кто-то считает любовь искусством,
Кто-то считает желание чувством.
Мир делить на козлов и капусту –
Всё это по меньшей мере безвкусно.
Всё это по меньшей мере нелепо –
Зрелищ жаждать, а требовать хлеба,
Вместо звезд доставая с неба
Окаменевшие хлопья снега.
Где уж нам, посредине лета
Спрятавшимся в паутине пледа
С чашкой кофе, нырнув в газету –
Где уж нам одержать победу?
Бог – он один прощает и судит.
Мы перед Богом – сердца на блюде.
Головы склоним – от нас не убудет.
Как боги глядим. А всего-то – люди.....
Люками затыкая истоки,
Стены возводим, строим пороги,
Изобретаем рамки и сроки.
Кто-то давит на романтичность,
Кто-то ударился в самокритичность.
Не претендуя на необычность,
В каждом предполагается личность.
Кто-то считает любовь искусством,
Кто-то считает желание чувством.
Мир делить на козлов и капусту –
Всё это по меньшей мере безвкусно.
Всё это по меньшей мере нелепо –
Зрелищ жаждать, а требовать хлеба,
Вместо звезд доставая с неба
Окаменевшие хлопья снега.
Где уж нам, посредине лета
Спрятавшимся в паутине пледа
С чашкой кофе, нырнув в газету –
Где уж нам одержать победу?
Бог – он один прощает и судит.
Мы перед Богом – сердца на блюде.
Головы склоним – от нас не убудет.
Как боги глядим. А всего-то – люди.....