Религиозно-философская поэзия

VEDUNE

Гость города
#21
Клинок и роза:
Юноша и Дева.
Два – полюса,
Две жизни – стороны…
Искренность и поза,
Любви и гнева,
Акрополя,
некрополя и полиса,
Счастья и беды.…
Любовь и Смерть,
несоединимы вселенной, нет,
Соперники в мире
тьма и свет.
Клинок и роза,
Два эйдоса -
отражения миров.
Ласка и угроза,
явь и наважденье снов.
 

VEDUNE

Гость города
#22
Во сне ума, чудовищ накрученную,
Умиротворяя душу, болью измученную,
полуночью зовущую, воплем истошную,
в тьму полуношную:
«Боже, помилуй, спаси, сохрани,
Любовь – охрани, сбереги,
Иже беду всякую, от нас отведи,
И от горя избави».
 

VEDUNE

Гость города
#23
Вифлеема – Свет,
В небесах и на земле,
возрождает Правдой яви,
жизнью благодатной – прави!
На ладони благодатное чудо,
как пред пасхальная верба,
Очищает от зла, беды и блуда. …
И хватит, нам всем -
революции свершать,
Пусть власть сгинет -
химеры Люцифера!
Строить – конечно, лучше,
чем ломать,
Во всё Божественная мера:
Любовь, Надежда,
Лад Мудрости и Вера!
 

VEDUNE

Гость города
#24
Верую во Единаго в Святой Троице, Бога Отца,
Вседержителя, небу и земли Творца,
видимым же все и невидимым.
И во Единаго в Святой Троице, Господа Иисуса Христа,
Искупителя и Избавителя и Защитниче – обидимым.
Сына Божия, Едино родного, Иже от Отца,
рожденнаго прежде всех век;
Света от Света, Бога истинна от Бога истинна,
рожденна, несотворенна, единосущна Отцу,
Имже вся быша. Кто есмъ Человек?
Задай вопрос дерзновенно Творцу.
Божие творение, брат, дитя, раб?
Но берегись нарваться на толкованья ухаб.
Но, Бога сказало Логос и Слово -
Тот, Кто сказал - «Да будет Свет,
веруйте в Свет, да сыновьями,
дочерьми - чадами Света будете!
Верую в Единаго в Святой Троице, Бога и Господа,
И в Духа Святаго, Господа, Животворящаго,
Иже от Отца исходящаго, Иже со Отцем и Сыном
спокланяема и сславима, глаголавшего пророки.
Даровашего нам Законы, заповеди, устои и уроки.
Верую во едину Святую, Соборную и Апостольскую Церковь.
Исповедаю едино крещение во оставление грехов.
Веру в освобождение и избавление от сатаны и диаволе оков.
Чаю воскресения мертвых, и жизни будущаго века.
Что есть род мне для меня как для человека?
Буквица малая и буква большая, что для меня этот исход?
Род или род, от кого исходит на – род…
Кто человеку исстари исконе Отец?
Кто миру Создатель? Кто всякой жизни Творец?
Важно быть в его Законе – Божьей семье,
Власти Сил Престоле Могуществ при – род,
От малого к Велие, от Вышени к малому.
А не чужаком, дураком,
от Бога отрёкшимся - это у – род.
И подобие Отца Вышне, твой отец земной,
Как церковь – невеста Христа,
Так мужу – невеста всяка жена,
что судьбой наречена.
Так и пассионарная наша душа,
Господа нашего - Невеста,
Сына Божьего, Иисуса Христа,
не путай не дух, а душа,
что один алтарь, а другая церковь твоя,
плоть же стены храма, твои телеса!
"Кровь помнит, Род обязывает,
память сутью связывает!"
За Великую Святую Русь в Боге славную,
За Веру, Соборность и Отечество!
Русь, веру крепи православную!
 

VEDUNE

Гость города
#25
Быстрый бег свой,
останови мгновение!
Прекрати метать
по жизни нас. Стой!
Сивка-Бурка,
вещая каурка! Даруй!
Встань, как лист сухой,
дрожащий передо мной,
Запомнить день и час
мгновенья минуты той!
Ты открыла Путь,
в бездн-бездну, перед мной!
И земля содрогнись,
под страшным бременем.
А Книга Судеб
на горюч-камении Алатырь,
Безраздельного Безграничья Бесконечности
Беспредельного Безмерного - временем,
У Волчьей пади на холме Вечности,
Как бестелесный безстепенной - поводырь,
И душу огласит знаменьем
и разрывает от каменной строки,
От ледяного опустошающего
хлада стужи, веков тоски.
Листая Книги Судеб –
пламения-страницы,
Где чужие жизни
промчалась в колеснице.
Проворные вассалы лет
и сумрака сиренево-серой тьмы,
миров времён чёрных дыр скрижали,
читая звёзд сфер туманностей -
каменные лепестков листы,
В вихре чувств, которые мы
наитием в наваждении узнали,
Сквозь теперь время
и пространства деванагари,
протекая через неведомо
заповедные миры,
Потоками стримнино
струй Времени-реки.
Конец - Началом, уж был
тогда совсем иной...
О, как чаялось
промедлить бы, мигом тем,
и тем мгновеньем!
Однако поздно.
Прошлого "смерти зельем",
Цикутою самозабвения
к губам поднес, Будущего -
твёрдою рукой,
Времён будущих
и прошлых
и настоящих
неведомый герой.
Мир в черном.
Мысли – лавиной,
штормовой волной,
ревущим Ниагары водопадом...
Крови рудой,
что вином красным льются
и сыплют осьмавой
снежинок и ядра градом...
Приносят и уносят
навсегда, о былом
Капли тех, о несвершившегося
исполненья – слез.
Духовной жизни, застой –
самолюбования гордынею сковал мороз,
и мир расцвёл спиралями алых и белых роз.
Среди снега морозом декабрём,
В чёрном небом – сиреневым цветком,
полыхает в Перунов-Ильиным днём – гроза.
И будут литься месяцы, года, века,
Ты невольный пленник –
Музы и ВДОХНОВЕНЬЯ!
Сделал много росчерком одним пера,
Приняв ту горечь кровавым омовеньем,
Что твой дух со всей земли, и всех веков
Собрал как смерти и жизни рок,
Сквозь Вечность Беспредельного
Безграничности Бесконечностей порог,
Услышав немоты звон
и грохот тишины...
Не смерть твоя,
а ведет Жизнь Вечная к освобожденью!
А в доказательство - "Могущество Руки"!
Высекают волшебных вязей рун – огнены витки.
АхОУЮМЭЕЁИЯА!
Я всё – Вечность Беспредельного, сказал!...
 

VEDUNE

Гость города
#26
Р. Киплинг
"ОБТЁСАН КАМЕНЬ"
***
Пожар в окне очерчен тьмой,
И камня тесаного грани.
Багровы. Труд окончен мой.
Зовёт к молитве вечер ранний.
Обтёсан камень - и лучи,
В его глубинах раскрываю.
Пред тем, как труд вершить в ночи,
К тебе, о, Мастер, я взываю.
Смотритель Высший, узнаю,
В своих удачах и победах,
Я руку сильную Твою,
И слабость собственную в бедах.
Я знаю - всем, что я создал,
Тебе, о, Мастер, я обязан.
И там, где я, тебе не внял,
Лишь я и должен быть наказан.
Молчит Вселенная, скорбя,
Когда единый миг потерян.
В моей работе для Тебя:
Твоею - Правдой измерен!
И трудится напрасно тот,
Кто без Тебя был,
хоть мгновенье.
Твоя рука меня ведёт,
К Тебе, через Тебя, к уменью.
Тропу, где я бреду без сил,
Ты для страстей, хранил ревниво.
Не Сам ли глину, Ты - месил?
Не Сам ли, подносил огниво?
О, сколь натружена ладонь,
Сколько горьки тропы на вершину.
Ты знаешь, высекший Огонь,
Ты знаешь, замесивший глину!
Но, чтобы труженик во век,
Мечту о райе не отбросил:
Он в Царстве Божьем - человек,
Он, бог и царь, в раю ремёсел!
И чтобы не смели мы забыть,
Эдема в бытие убогом,
Ты - учишь, в деле богом быть,
и человеком перед Богом!
Ещё одна из-под резца,
В подножье храма, ляжет глыба.
За необычность образца,
За милость Высшую, спасибо!
В фундамент храма, в общий ряд,
Свой камень ставлю и, немею.
Довольно мне, что был мой взгляд,
Необщим милостью Твоею!
Владей рукой моей, владей,
И мы, работники, не будем,
Нуждаться в помощи людей,
Посильно помогая людям.
Так будь со мною и владей,
Что б выбрав верную дорогу,
Не ждал я помощи людей,
Но приходил, им на подмогу!
 

VEDUNE

Гость города
#27
Булат Окуджава

МОЛИТВА

Пока Земля еще веpтится, пока еще яpок свет,
Господи, дай же Ты каждому, чего у него нет.
Умному дай голову, тpусливому дай коня.
Дай счастливому денег и не забудь пpо меня.

Пока Земля еще веpтится, Господи, Твоя власть,
Дай pвущемуся к власти навластвоваться всласть.
Дай пеpедышку щедpому хоть до исхода дня,
Каину дай pаскаяние и не забудь пpо меня.

Я знаю, Ты все умеешь, я веpую в мудpость Твою,
Как веpит солдат убитый, что он проживает в pаю!
Как веpит каждое ухо тихим pечам Твоим,
Как веpуем и мы сами, не ведая, что твоpим.

Господи мой Боже, зеленоглазый мой!
Пока Земля еще веpтится, и это ей стpанно самой,
Пока ей еще хватает вpемени и огня,
Дай же Ты всем понемногу и не забудь пpо меня!
Дай же Ты всем понемногу и не забудь пpо меня...
 

VEDUNE

Гость города
#28
«ИСКУШЕНИЕ»
12 ноября 2005 года.
Я ухожу в серый
без надежды сумрак,
Тут тают –
надежды и мечты.
О, как же мир
душевный хрупок,
И мрачные –
остужают сны…
И настоящее всё не приходит,
Его не заменят –
Грёзы, фантазии, мечты…
А годы бестолку уходят…
По глупости теряют,
Что мудростью любви находят,
И сами питают чудовища беды,
И бесполезной жизни дни проходят…
Холодом лютым морозной пустоты.
Приходит день в ненастье,
Безумством хаоса души,
Мы рушим счастье;
Гордыня – жестокостью исходит,
Прощенья не попросит,
Сама себя –
душою неустроенной изводит,
Беспутностью как лист
сорванный уносит.
Мы вели себя ...,
так не мудро,
Сжигали такие эфемерные мосты.
И наступает –
одиночества лютого утро,
И не предупредила не осока,
не предупредил гул сосны…
Зачем готовить –
одиночество чёрного окна?
Для чего?
Чтобы догорала в одиночестве –
Жизнь одна?
Что б на пороге черты –
дурь безумства прокляня?
Или чтобы вместо правды –
кривдою душа жила?
Неужто горечь потерь
более мила?…
Мы сами –
себе, близким,
любимым, родным,
Роем - бедами могилы:
И ад – ночей
рождаемых без сна,
И тратим –
впустую мгновенья и силы,
Трусливо убегая
от законов созидания –
Творца,
Жизнь убивая,
была что не нами создана…
Мимолётных поклонников
и поклонниц – много,
Но не от Бога этот «дар»,
не от любви.
Но сколько,
себя ещё нам изводить,
ещё как долго?…
Сколько ещё корпеть,
чтобы были дни –
Одиночеством пусты?
Ответят те,
кто с толку
подлостью сбивали,
От Божиего возмездья
никому не удалось уйти .
Прощаясь с предателями,
их издревле прощали,
Что б не переносили
на безвинных – вину.
Лишь глупостью –
мы беды создавали,
Лишь дуростью –
мы горе накликали,
Провалы планов
и Отчаяние творили,
Холодностью – замораживая …
Раздоры - дикими выходками,
а не миром улаживая,
Сами себе –
любви и дружбе изменили.
Неверное поведение,
Неправильно используя –
предупреждение:
Ссоры, капризы, обиды,
мелкие претензия,
В большой ошибке -
творили разрушение,
Остерегали ведь
нас болезнями!…
Но взамен тому,
чтобы уравновесить
взаимоотношения,
Миром и согласием,
Советом и Любовью.
В чванливой гордости –
нам чужды извиненья,
Мы наполняли – душу болью…
Озлобленностью – обезумев,
Рубили под собою –
древа жизни сук.
Питали – злость и гнев,
Питали – тьму
беспощадных мук.
Посеяв – ветер,
в пожинанье бури,
Ведь как аукнется,
так ледяной потерей
и откликнется…
И потакая безумной
обешённой дури,
Неужто не понимали,
что душа с потерею
не свыкнется?
Или было всё –
года все ложь,
Обман, враньё и лицемерье?
Но, это заточило
булатный нож,
За всё хорошее не веря,
а лишь только потому,
что себе есть недоверье?
Стремясь от себя
и от своей жизни – убежать,
Что б за свои
деянья не отвечать?
Но, глупо – это!
От себя и
от судьбы не убежишь!
Не убежать...
Такая суть вот наконец...
Когда вокруг не будет
любящей души,
И в одиночестве никого окрест,
Кого тогда, ты – укоришь?
Нести свой многопудовый крест...
Останется пенять лишь на себя,
Что уколами и словами злыми,
да ругань растила
злость каждого дня,
всё делалось руками -
это лишь твоими.
Ну как теперь, нам быть,
Кого в своих
беспутствах обвинить?
От этого теперь
не будет лучше
и слаще никому,
Вот топчем так себя,
и судьбу свою!…
Никто-то, а сами мы,
Рвём связывающие нити,
как дар судьбы,
Как даренной Богом –
нам Любви,
И будут дни
в любой замене,
всё равно – пусты!…
И канут годы…
Где будут –
воздыхатели твои?…
Останутся лишь
в неприкаянности дни…
Что будет теперь с нами?
Кого порадовали мы, от Зла?
Предупреждали – Небеса,
Меня, тебя - вещими снами,
А нынче беда явью пришла!
Средь звёзд ночи – полёт:
Сквозь буран и снег.
Где вьюга миров метёт,
продолжая Вечности - бег:
В грозу, бури, ливень, ветер.
Моё сердце
через даль тревог -
тебя зовёт,
Там Свет Небесный – светит,
Тебя, душа моя,
отчаявшаяся ждёт…
И в зависти предательств,
Что б алиби себе найти.
В инферно иррациональности
тёмной издевательств,
Что б надругаться и осквернить –
Цветок божественной любви…
Те мёртвые души,
Что, в булимии плоти,
и похоти алчбы,
Сливают компромат –
Продавшиеся дьяволу
и сатане бомжи…
Вот фотография, ты у храма,
а рядом изгородь могилы,
Как светлая рама,
и палец грязный,
давящий чистоту души.
Ты выбираешь часто
в «друзей» не тех,
Предателей прощаешь,
и потакаешь –
их умыслам грязным,
Потворствуя ничтожествам,
для их утех…
И меня и мучает, и тревожит,
Таких подонков, попытки –
Сердца и души,
святое осквернить.
И более пугает всё,
что способно разлучить!
...И ужас, что может меж нами,
разорваться такая тоненькая нить.
Мне без тебя,
каждую секунду
всё трудней прожить.
И я уже не знаю,
что способно твоё мнение,
однажды изменить?
...всё обрыдло мне и надоело,
Не видеть бы этот свет,
А если точно,
то просто не хочется жить!...
Мне знаки вещие Бога говорят –
Отбрось и отпусти всё старое…
Я рад бы, но вокруг меня,
Глумятся демоны и бесы,
В овечьей шкуре -
пародия «добропорядочных» людей,
С вонью смрада всех козлов
и вонью гнилой, как у свиней…
И Спас сказал канон –
«Не мечите –
бисер перед свиньями»…
Мы ж благодушествуя,
себе творим урон,
Со слёзами – ливнями…
Но, что б распроститься
с юдолью земного ада,
Всего-то нужно
чуть-чуть согласия и лада…
И можно отпустить,
тогда бывалое,
И жить по новому:
...Пусть зима – подлости и смерти,
где-то за горою,
проходит стороною,
освобождая сердца
и наши мысли,
Весна приходит
солнечной порою.
Пусть чары –
козней подлости и зла,
обратятся в прах.
...Пусть будет,
да будет так,
перешагнуть мук
привычек страх !
...Пусть гибель,
но это лучше,
чем неопределённости
и зыбкости мучений.
И буду, к сумраку
я готовиться склепа,
без отвлечений,
Приняв – время
жестоких изменений.
Ну, что ж наверное,
мой такой удел...
Декабрь – январский холод,
И в сером сумраке город,
Вползает, на мою,
в похожие души,
И гнёт отчаяния душит.
А сердце,
пытается счастья искорку найти,
и обнимает улицы Москвы.
И замерла душа,
судьбу свою кляня,
За то, что беда
накинула на плечи груз.
И если помнишь,
и любовь жива,
Ты – Светлая,
позови меня,
И радуга вновь
придёт элегией муз!
...Но, если мою душу,
твоя любовь покинет,
Под ветром
и дождём смерти –
она застынет.
А за шторой и окном,
бушует снег,
с ветром и дождём,
А в душе темно,
где нет весны,
которою жизнь
порою ждём,
и теряем
в безнадёжности беды.
Не пропусти солнце –
любви весны,
Спеши, лови,
Пока не сковал
смертный холод немоты.
Где одиночества
давят стены,
Где от потери,
разрывает вены…
И о тебе,
самом близком
сердцу человеке
Не забываю
ни на мгновенье,
ночью тёмной,
или одиноким днём,
И поздней ночью,
закрывая веки,
Я засыпаю – живя
в мире окружающем твоём.
Утекает безжалостно век,
Как же с тобой,
дни сказочны были.
Мы в ответе за тех,
Кого приручили!
Руки ищут
во тьме твою руку,
Сердца милою подругу,
Второю половинку души,
Ты же всё ж на этот
край света,
навсегда прелети и реши!
 

VEDUNE

Гость города
#29
Рабиндранат Тагор

"Последняя поэма"

(перевод Виктора Викторовича Батаева по поэтическо-музыкальному ряду текста "Последняя поэма" Рабиндраната Тагора
и песне из к/ф "Вам и не снилось" киностудия им. М.Горького, 1980 г.)

Друг мой!
Время мне
бросило жребий,
Меня захватило
в сети свои,
Там, где уже
не увидишь меня,
Там, неведомо где,
что впереди...
В древний поток
изменений заброшена,
Я уплываю, -
и время несет меня
С края на край,
С дальнего берега
давнего прошлого
С берега к берегу,
с отмели к отмели...
с края на край земли...
Друг мой, прощай!
Вечно его колесница в пути...
... Слышишь ли шорох -
летящего времени?
Его колесница -
Вечно в пути...
Ветер, развей...
Нет мне дороги
в мой брошенный край...
Если увидеть
пытаешься издали,
Не разглядишь меня,
Друг мой, прощай...
Ветер ты ли
старые ивы,
и старое имя
развеял?
Нет мне дороги,
в мой брошенный край...
Если увидеть
пытаешься издали, -
Не разглядишь меня...
Не разглядишь меня...
Друг мой,
Прощай!
Сердца удары в небе -
нам слышатся в темени,
Колесницей во тьме -
Звезды раздавлены,
Как не рыдать им
у тьмы на груди?
Кажется мне:
колесницей захвачена,
Смерть уже
тысячу раз победив,
Вот сегодня
я взошла на вершину,
обагренно-прозрачную,
В блеске зари... -
Вспыхнет ли,
примет ли облик
безвестного прошлого,
будто случайного.
Как не забыть мне,
свое имя в пути?
От стороны,
где ты бродишь,
Слишком далекой,
В полночь забвенья,
на поздней окраине,
жизни твоей,
Ты погляди
без отчаянья,
Ты погляди,
С дальнего берега
давнего, прошлого
Не осталось ли
что-нибудь
После меня?...
Ветер вечерний,
ночной, принесет
Тебе вздох от меня...
В полночь забвенья,
На поздней окраине
Жизни твоей.
В полночь забвенья
на поздней окраине
жизни моей.
Погляди
без отчаянья, -
Вспыхнет ли?
Примет ли сна,
облик безвестного
образа, будто
случайного?...
Знаю -
когда-нибудь
в полном спокойствии,
В позднем покое
когда-нибудь,
может быть,
С дальнего берега
давнего прошлого
Ветер весенний,
ночной,
принесет тебе,
вздох от меня!
Цветом бакуля
опавшим и плачущим
Небо тебя
опечалит нечаянно -
Ты погляди,
не осталось ли
что-нибудь
После меня?...
Это сокровище -
Тебе дар неизменный,
что еще давно,
Был принесен...
Побеждающий
смерть
Вечный закон -
это любовь моя ...
Это не сон,
это не сон,
это вся,
правда,
моя,
это истина.
Это любовь моя ...
Это любовь моя ...
Это любовь моя ...
Рабиндранат Тагор
 

VEDUNE

Гость города
#30
«НОЧНОЕ НЕБО»

***
Жрец вглядывался там в бездну,
Ловя сверканье звёзд.
А созвездье каждое –
пело свою песню,
Нанизая звуков гроздь.
Прошли века,
Земля давно уж изменилась.
Но, небо то же,
и также глубоко,
Звёзд светом на землю лилось.
Музыка рождалась,
Сквозь паутину
ночного неба далеко.
Пугающим объёмом глубины.
Зовёт. Тревожит.
Сполохами лунной седины.
Свет звёзд в сумраки уложит.
Таинством будоражит –
Ночное небо,
Зовёт – громом молнией пугая.
В годе световом пробега.
Краса царит такая неземная.
Теряется мысль.
В глубине вселенной.
Бездна – космическая высь,
И в волне серебристо пенной.
Уходит через взгляд -
окон души,
В пространство –
Ночного Неба
Ещё только гаснет,
Плавится – оранжевый закат.
И к сну готовится Земля,
Уставшая от бега.
И вокруг кажется:
в том мире,
как прежде,
затаились страны,
Где не ступала
человека ни одна нога,
Там в рощах солнца живут
и ходят атланты великаны
И в хрустале, в воде
сверкают жемчуга.
И гномы спорят
с зверьём и птицами
В дубравах и среди рощ
за гнезда,
И нежен стан
у девушек
овал лица,
и чарами лучатся их глаза...
В мире ещё не все
пересчитаны луны
или звезды,
И тайна этот мир
Так и не ведом до конца!
 

VEDUNE

Гость города
#31
«СВЯЩЕННАЯ ГОРА»

Есть где-то священная гора
С крутым отрогом - Меру,
Солнце всходит над ней с утра
Нельзя найти ей
ни рифмы,
ни сравнения,
ни меру.
В той чудотворной
пламенной красе,
Где-то во времени-пространстве,
На ней сверкают огненно снега,
Алмазы в золотом убранстве.
В сиянии Бога-Солнца
Пылают горя три главы,
На ней неведомые звери,
Зеленеют изумрудом травы,
и пышно раскрываются цветы.
Там сосна, ель и кедр - соседствуют
С лиственным,
в сарафане белом древом,
Там птиц колокольчики -
голосов трелями звенят
В полифонии многоголосия напевом.
Повсюду неба синева озер,
Кругом Божественный простор.
И светлые с ледников стекают,
хрустальной чистотой
животворящие реки,
Кто грешен
и чёрен своей душой,
горы не достигает,
Блуждая лешего
кругами там вовеки.
Презревших совесть,
Отрёкших веру,
А грёзах даже,
не взобраться
им на Меру!
Одета вершина
белыми снега жемчугами.
Спрятаны вершины
В высоте неведомой
где-то там за облаками.
На той вершине,
в том снегов
жемчугов чертоге,
Сидят и царствуют,
древние и молодые Боги...
 

VEDUNE

Гость города
#32
***
К Тебе, о Матерь Пресвятая,
Дерзаю вознести свой глас,
Лице слезами омывая:
Услышь меня в сей скорбный час.

Прими мои теплейшие моленья,
Мой дух от зол и бед избавь,
Пролей мне в сердце умиленье,
На путь спасения наставь.

Да буду чужд своей я воли,
Готов для Бога все терпеть;
Будь мне покровом в горькой доле,
Не дай в печали умереть.

Ты всех прибежище несчастных,
За всех молитвенница нас!
О, защити, когда ужасный
Услышим судный Божий глас.

Когда заменит вечность время,
Глас трубный мертвых воскресит,
И книга совести все бремя
Грехов моих изобличит.

Стена ты верным и ограда:
К тебе молюся всей душой.
Спаси меня, моя Отрада,
Умилосердись надо мной.
Н. В. Гоголь
 

VEDUNE

Гость города
#33
«БЕЗМОЛВНАЯ МОЛИТВА»
***
Бывает когда нечего сказать,
Когда слова пусты и нету темы.
Чего тужиться, и злость свою,
на ком-нибудь скрывать?
Зачем смутьяном быть,
и пустословя, стратегий -
абстрактных вычерчивая схемы?
Зачем спор пустой и не о чём,
вести до хрипоты,
и высокопарно громыхать?
И зная тут, далеко не прав ты,
Уж лучше промолчать.
Мудростью мудрейших немоты,
Что б пустоту не заполнять.
В смятениях горлопанства -
страстей тупой толпы,
Храни самообладанье и молчи.
Пусть тайна Вечности тогда,
Подобно таинству -
молитвенной свечи,
Безмолвною молитвой
сердца быть могла,
Уста не открывай,
Творит с Единным – единство,
Там, где Свет от Света,
Бог от Бога - твоё безмолвие души.
Нет большей правды,
чем в благолепной тишине,
Зачем тут лишние слова?
Не тревожь святую тишину, молчи!
И вот именно, в тот миг тогда,
Творится чудо рождественской ночи.
А если Истина есть,
которую не понять другим пока,
Как сказано в Писании Святом -
«То перед свиньми бисер не мечи»,
Дабы не перемывать сплетней кости,
И молва злая, дальше чтобы не пошла,
Не нарушай ты, этой чудовторной тишины,
Не разрушай хрустально хрупкий этот мостик.
Уж лучше молча, в этот час молчи!
И прежде думай, а не руби с плеча,
Что б у кого-то не была,
Сломана судьба,
И сапогом грязным не растоптана,
и не искалечена чья-нибудь душа,
Будь мудр тем,
И прозолив во всем всегда,
Чем не подумав сгоряча,
Тобою будет рождена беда!
Слово - делом говори
И знай как тем, и где,
что надо когда сказать.
Но, чаще в жизни лучше
самим собой уметь молчать!
И грозою черной тучи,
сотрясая воздух не громыхать.
Бестрастно и без гнева,
тишиной «тихой грустью»,
в «веселой смерти» -
душу благодатью наполнять,
Кто тут, умней, богаче,
сильней и круче
Не надо бахвалясь воздух сотрясать,
Себя той олигофренией, ты не мучи!
Всё, что истинно, то ясно все без слов,
Тут, глупо на груди рубаху рвать,
На весь Свет Белый
в истерике кричать,
Можно многое сказать,
не открывая ртов!
И лучше тут молчать,
Не умножая легионы -
На дороге частых профанов знатоков,
Чем делать вид, что знаешь что-то ты.
Бывает когда к ответу не готов,
Всего, ты знать никак не мог.
Зачем глубокомесленно кивая видом,
Подаваясь заразе, дебелизма той игры,
Что посвящён и знаешь все тайны ты,
Показывая сборищу верность дураков?
А вот, сжимает, когда, сердце – боль,
Играть преступно эту роль,
Словами всё не обратишь,
Обратно время вновь,
И не вернуть доброе признанье и любовь
Уж лучше молча молчать.
Чем всех винить подряд,
Громко говоря, что б себя
Тут выгородить и оправдать,
Когда ты сам же виноват,
Когда керпич к керпичику -
складывал из ряда в ряд,
Из-за дня в день, из года в год,
все часы ушедшие подряд…
Неужто не видел, гордыней
высокомерья надменно куролеся,
Или ублажением зла привнеся,
Это какой влечёт собой Исход?
Когда за словом правды дела нет,
Не нужен шум пустой,
из лишних слов и фраз.
Или когда твой не нужен никому совет,
Не ублажай лицимерьем лести,
в ожиданье без заслуги похвалы,
глядящих на тебя с ожиданьем глаз.
Зачем тут туман и тьма,
Где мог быть ясности и простоты,
Истины, сути и корня - Свет?
Не нужен здесь холод той беды,
Всё равно тайное явным будет,
скоро по прошествию быстрых лет.
Но, искрености открытой правды,
Не замолчать добрые слова,
Они решают судьбу и жизнь подчас!
И чаще лучше малодушья немоты!
Мы часто не то, что нужно говорим
И слова, далеки от дела,
И знаем что и как, узорно так, сказать,
Порою во все тяжкие пускаясь -
Пустословьем пустозвоня в пространство –
Заполняя лихо бесполезностью смело.
Но в жизни нам самим важней -
Научиться часто, искусству уметь молчать,
И научиться как лучше слов,
за нас всё скажет -
Безмолвная молитва или дело!!!
 

VEDUNE

Гость города
#34
"ЗВЕРИ АППОКАЛИПСИСА"

Внутри - душу, найдёшь,
в глазах у зверя,
Да, разум, легче,
там отыскать порой!
Прав, сказавший, Соломон –
Ничто, не ново под луной!
O tempora, o mores –
О времена, о нравы, -
Точен в восклицанье Цицерон.
"In Catilinam I" -
И для этого актуален века.
Натура, ничтожеств,
стала ли иной?
Я прав, остальные все, не правы…


Самолюбованье, самомненье,
Так же разъедает человека,
Лицемерье, ложь, подлость,
Тупое самодовольство,
упивание собой.
Не им – Вседержителя Закон,
справедливости склонность,
Им ближе войны, мародерство,
Воровство, алчба, разбой.


Нет честности,
у тех людей
в пустых словах,
"Не мечите бисер,
средь свиней" -
Нагорная проповедь, Христа,
к сожалению права:
Разложенье, разврат,
как не горько
Лень, безделье,
жадно рыщут -
бестолково,
в бесполезных миражах.
Им в благородстве,
в Вере, нету толку,
Их нутро – трясина,
гниль, труха, что в пнях.
Но, мир, земля и Бог, терпеть -
мразь эту,
сносить может сколько?
Нет достоинства, мужества,
отваги, в их делах.


Гной деградации
вырожденцев только,
Без совести и чести, правды,
Забытья кумар болота,
им ближе в снах.
Клеветой хулы
и поношения кромешности
У них, что не слово,
то обмана яд.
И червь скользкий каждый,
ползущий ублюдок,
да в слизи разложенья гад
Где искренность откровенности?
Где открытость честности–
Вита триумвират валео виват?


Злато залитое кровью,
Невежд самоупоенье и злоба,
что жестокости
тьма средневековья.
Цинизм и злоба сына,
в жадности -
рук трясущихся - отца…
Древность не схожа,
с современной новью?
Верен слог поэта,
точны слова -
"Ужасный век,
ужасные сердца!"
От Моисеевых глубин
четырёх десятилетий:
От папируса - Древних царств,
От знаков на пергаменте руна:
"... сын поднимает руку на отца,
А господина раб стегает плетью…"
Как истины вечные слова!


И на душе, как не постыло,
И это, далеко, не жалоба жлоба -
средь пирамид, теснённая стило
символами на глиняной дощечке -
рукою древности безымянного писца…

Десница длани -
указующего Божьего перста,
На самообман в нелепице игры,
История далеко,
не так уж и крива.
О, времена, о, нравы!
Всё также Моська,
лает на слона…
И всё также далека
от истины и правды,
Какие там дела?
Так только шкоды -
игрушек детворы.
Так близки,
к кривде плутовства,
Пропитанные ядами неправды,
Благая ложь, что клевета.
Безмолвны до грозовой поры,
Свинцовой тучею грозы -
набухая небеса...


Душа от лжи клеветы,
и лицемерья жестокосердия –
будет ли праведней и чище?
О, времена, о, нравы…
Слов предупрежденья
не понимают
Тьмы нечистой силы,
толпы лукавые князья,
"И в воздухе витает:
Всё можно, что нельзя".
И нет выхода иного
Сильнее и твёрже нет,
Иссякли уже,
у чести все слова…


Как вновь,
на Чёрной речке,
нажать на загогулину курка,
Взметнув дуэльный пистолет,
И после выстрела -
поставить штрих,
росчерком сизого дымка,
Дымящегося с ока,
чёрного ствола,
подобно жизни
погасшей - свечке…


И пожиная
посмертия награды –
Как сумрачные тени,
от языка лампады:
Эти грешники мучаясь,
дыханьем леденящим,
Ещё при жизни
созданном собою -
Для мытарей,
в личном -
обжигающем своём аду:
Как крысы,
в суматохе мечутся,
По трюму,
идущего ко дну,
Верещат, от ужаса, кошмара -
Что гады, черви,
гиены и шакалы…
Растут возмездия
Божьего шквалы -
Ударяя по истлевшей
гнили днища,
По борту
в зияющую пустотой -
рванную пробоину,
Тонущему в пучинах
озер-морей -
горящей серы, кораблю.
От лиса и,
до матёрого волчища,
Гуляющего -
сам по себе, котища,
А лютый вихрь
крепчает свища,
Они себе
мор растленья
кличут на беду.
И злопотворствуя,
что там ни говори,
Они некропаты
и только звери,
Дрожат, пред храмом,
чуя молнию -
лжи рассеювающую
тьмы хульный облак,
Поймёт и наивный отрок -
Ту, очищением, разящую -
Божию грозу…
 

Clayot

Гость города
#35
Э-ээ-эТут серьезный момент я замечала:когда человек непрестанно творит добро,а тот ему зло и зло и тогда все через реакцию того человека начинают измываться и издеваться над таковым.Он всеравно,что бомж стает.Это не показатель,что он православный и никому ничего такое делание любви не дает.